«Забодает! Забодает! Забодает!» Мы узнали, как символ года ведет себя в быту

На машине добираюсь до места назначения час. На деревенских улицах обозначений практически нет, даже не все дома пронумерованы. Хотя время ещё не позднее, всего шестой час, темень уже загнала всех жителей по домам. Где тут улица Ленина, асфальт под снегом или камни, какой поворот считать «подгорочным» – подсказать никто не может. Когда появляются единственные прохожие в Казанцевском, оказывается, спрашивать дорогу смысла уже нет: «Где тут козы живут?» – и прохожие показывают на дом прямо перед нами, стучат в тёмное окошко и зовут Николая Тихоновича.

Ворота бодро открывает высокий, худой, пожилой мужчина. К приезду журналиста хозяин был готов. Он тихонько посмеивается, когда я по дороге к хлеву ещё раз объясняю цель визита, и вообще не перестаёт улыбаться во время моего пребывания у него в гостях: не понимает деревенский человек, чем коза может быть интересна. Я же теперь боюсь прослушивать запись диктофона, потому что большая часть её забита моими «боже мой, это же коза, она меня лизнула, а теперь кусается!».

Снаружи хлев напоминает гараж, с такими же массивными железными воротами на засове. Внутри горит тусклый тёплый свет и пахнет только сеном, как будто животных там и вовсе нет. Но справа, за небольшим заборчиком, кто-то начинает тихонько блеять – это самый главный козёл – белоснежный, пушистый, бородатый четырёхлетний Яков. Он тоже кажется удивлённым, следит за мной огромными глазами, зрачки которых расширились. Один раз даже улыбается, немного издевательски, прямо в тот самый момент, когда я убираю камеру.

Николай Тихонович говорит, что козлы большие пакостники, в гневе страшные, бодливые и могут больно побить (или даже убить) того, кто им не нравится. Один раз сам Яков гонял местную жительницу преклонных лет по пригорку целых полчаса. Кстати, рогов у него нет, их не спилили, козлики молочной породы рождаются в основном безрогими. Это не делает рассерженное животное менее опасным. Яков, как бы подтверждая это, злобно блеет, показывает широкий крепкий лоб и встаёт передними копытами на забор, становясь выше меня ростом. Я его авторитет не оспариваю.

Впрочем, ярлык пакостников Николай Тихонович навешивает на козлов без негатива. Скорее, это крайне целеустремлённые животные, которые знают, чего хотят, и готовы ради этого на всё. Нет, не готовы, а действительно делают всё! Им не составит труда не то что перелезть через любой забор, но и разобрать его, если потребуется. И всё ради свежей капусты или травки, что обязательно зеленее и вкуснее у соседей в огороде. Говорят даже, что козы настолько страстные натуры, что только их кровь может растопить алмаз, самый твёрдый камень.

Николай Тихонович, продолжая рассказ, представляет вторую героиню – козочку Марлен. Она сначала пугается, а потом тихонько подходит ко мне, облизывает руку, прикусывает за палец – ищет хлеб, своё любимое блюдо. Ей повезло, ей пока всего лишь два года. Осталось прожить ровно столько же и только тогда самой стать чьим-то ужином. Дольше, по словам хозяина, держать смысла нет – мясо становится грубым. Но пока Марлен ничего не грозит (в отличие от Якова), она беззаботно лакомится сеном и вертится, прячась от камеры. Она живёт отдельно от козлика вместе с четырьмя безрогими беленькими козочками такой же молочной породы, и одной коричневой, рогатой.

Марлен на базаре купили за тысячу рублей, тогда она была не больше рукавички. Выкармливали дома. Маленькие козочки и козлики вообще очень приятные животные, тоненько пищат и вкусно пахнут (к слову, и взрослые они очень чистоплотны, поэтому при хорошем уходе и остаются очень приятными почти во всех отношениях). Яков обошёлся Николаю Тихоновичу в семь тысяч рублей. В общем, козий базар, как и обычный, сплошь торг. Траты оправданы: каждый день молочная коза может давать до трёх литров молока, а также шерсть и, раз в жизни, мясо. А если есть ещё и свой козёл, то будут и козлята, которых также можно продать на рынке.

Хозяином таких животных быть трудно. Не только потому, что за ними нужен хороший уход, что ради них нужно рано вставать, чтобы подоить и покормить, но и потому, что когда-то с ними приходится расставаться не самым приятным образом. Эти животные очень привязчивы к человеку и каждый козлик, каждая козочка имеют свой характер. Яков, например, уважает только Николая Тихоновича. А вот с животными, даже себе подобными, особой дружбы символы года не водят – могут гулять в одиночку. В отличие от баранов и овечек, которые всё время моего визита жались в тёмном углу за Яковом, не шевелясь и не блея. Даже непонятно, почему наступающий год принадлежит двум таким разным животным.

Ворота в хлев во время нашей беседы с Николаем Тихоновичем открыты, начинает сильнее задувать, а козочкам (и курочкам, с которыми они также делят жилплощадь) нужно тепло. Напоследок хозяин угощает Якова тарелкой отрубей – это уже его любимое лакомство, которое он с аппетитом начинает поглощать…