«Он сам нанёс себе эти травмы». Следственный отдел отказал в возбуждении уголовного дела в отношении полицейских

«Ко мне подходит один и требует подписать протокол, где сказано, что я в алкогольном опьянении выражался нецензурной бранью. Я отказался. Он стал мне угрожать: либо подписывай, либо «я тебя в унитаз головой окуну, и ты мне всё что угодно подпишешь». Конечно, в нелитературных выражениях. Он схватил меня «за грудки», я – вырывался», – рассказал прессе Дима.

Знакомая молодого человека, Мария, стала свидетелем сцены, когда Дмитрию заламывали руки (делали «ласточку»):

«Полицейские мне не просто надели наручники, – добавляет Дмитрий, – они мне их сразу же сильно сжали. От острой боли я закричал и перестал чувствовать кисти, они онемели».

По версии следствия, всё было совсем не так. Руководитель Правобережного МСО СК РФ по Челябинской области Виктор Липаткин дал такой комментарий:

Интересен ещё и тот факт, что после публикации этой истории в городских и региональных СМИ Диме стали поступать странные звонки, якобы, из полиции:

Несколько раз неизвестные люди, представляясь сотрудниками полиции, стучались в квартиру по месту прописки Димы, не заставая его. В день, когда Дима лёг на операцию, поступил ещё один звонок:

«Звонил уже другой человек. Сказал, что угнана машина, и в ней отпечатки моих пальцев. Причём не на руле. Через несколько дней я перезвонил по этому номеру, выяснилось, что машину уже нашли, и встреча со мной не нужна».

Некоторые телефонные звонки из числа последних Дима записал, их можно прослушать ниже. Редакция располагает номерами телефонов звонивших, но «пробить» их, как они «пробили» номер Димы, мы не имеем возможности.

Ночью, в день операции, неизвестные сотрудники полиции в форме в первом часу ночи наведались в больницу, настаивая на встрече с Димой. В отделение их не пустили медработники, цель прихода мужчин осталась неизвестной.

Комментарий правозащитника и депутата Магнитогорского городского Собрания Евгения ГОНЧАРОВА:

«Как я понял из пояснений руководителя Правобережного следственного отдела Виктора Липаткина, по его мнению, меры процессуального ограничения к Дмитрию Заммятову были применены правомерно, поскольку он оказывал «активное неповиновение». Правда, Липаткин почему-то избегает темы наручников, хотя это самый важный момент в этой истории, поскольку «благодаря» им теперь Дмитрию делают операции.

Итак, Дмитрия взяли «под руки». Спрашивается, зачем? Потому что оказал неповиновение. Опять вопрос: «На какую тему неповиновение?». Обратимся к закону.

Статья 19.3 Административного кодекса предусматривает ответственность за «неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции».

В данном случае сотрудник полиции требует от Заммятова подписать протокол. Дмитрий отказывается. Предположим, при этом хамит. Его зачем-то берут «под руки». Но! Отказ от подписания протокола разрешается законом, и настаивать на принудительном подписании неправомерно, достаточно зафиксировать отказ в присутствии понятых. Стало быть, понуждение к подписанию протокола не является «законным требованием». Значит, его можно не исполнять.

Однако Заммятова «берут под руки». Заметьте, протокола задержания не существует. То есть Заммятов свободный гражданин и с точки зрения закона процессуально не ограничен. Тем не менее, его берут «в оборот» сначала трое, а потом пятеро полицейских. И опять «Но!».  Протокола о неповиновении законному требованию тоже не существует. За ЧТО же тогда пятеро полицейских скручивают парня? Мало того, появляются наручники, которые оставляют яркие следы на запястьях Дмитрия и которые фиксируют в травмпункте в этот же день. Именно на этих следах травматолог поставил крестики и отправил Дмитрия на рентген, после чего ему тут же наложили гипс, а теперь делают операции.

Согласно Типовым упражнениям, утверждённым Приказом МВД РФ от 22 августа 2011 года за №959, в надетом состоянии наручники должны свободно проворачиваться. Здесь, как говорится, комментарии излишни.

Мнение врача, который говорит о возможных вариантах получения травмы, это его мнение «в общем». Поскольку по конкретным случаям причинения вреда здоровью заключение даёт судебно-медицинская экспертиза, которая, в свою очередь, может проводиться только в рамках возбуждённого уголовного дела. При этом судмедэксперт получает материалы дела, и только в этом случае он может смоделировать ситуацию исходя из фактических обстоятельств.

Обычный же врач (не судмедэксперт) может быть допрошен (официально!) только как специалист, и его суждения называются показаниями, а не заключением. Если же специалист даёт заключение – то только в письменной форме и тоже в рамках возбуждённого дела.

В заключение моделирую ситуацию исходя только из факта наличия раны. Человека ударили кирпичом. Как итог, допустим, ушибленная или размозжённая рана. Вопрос врачу: «А мог ли человек получить эту рану, если бился головой об стену?». «Мог» – ответит врач. Как вы понимаете, Правобережный следственный отдел Магнитогорска откажет в возбуждении уголовного дела и разбойник дальше пойдёт калечить граждан».

[attachment=129:1.mp3][attachment=130:2.mp3][attachment=131:3.mp3][attachment=132:4.mp3]