«До сих пор снится». Сапер из Магнитки был одним из первых, кто вошел в захваченную школу в Беслане

Тогда в заложниках оказались 1128 детей и взрослых. Два с половиной дня людей держали в заминированном спортивном зале без еды и воды. В результате теракта погибли более 300 человек, большинство из них - дети.

Во время штурма здания вместе со спецподразделениями в спортзал, где террористы удерживали заложников, первыми вошли военные инженеры - чтобы обезвредить самодельные взрывные устройства. Одним из них был житель Магнитогорска младший сержант Марат Купеев. Парень был в числе семи саперов, которым доверили такое ответственное задание. Накануне годовщины теракта в Беслане с ним беседовал наш корреспондент. Когда его попросили рассказать о тех событиях, магнитогорец, тяжело вздохнув, категорично заявил: «Столько лет прошло. К чему ворошить прошлое? Я хочу забыть это как страшный сон». Но потом все же согласился на интервью.

- В 2004 году я проходил срочную службу во Владикавказе в военной части №83481. Мне было 20 лет, до «дембеля» оставалось чуть больше месяца. 1 сентября в 11:30 мне и еще четверым ребятам объявили, что террористами захвачена школа в Беслане, и мы едем туда в командировку под руководством двух командиров. Перед нами поставили задачу - разминировать здание. По приезде мы расположились в автомобиле в 50 метрах от школы и ждали команды. Было очень тревожно, так как штурм мог произойти в любой момент. Третьего сентября мы с ребятами решили пообедать и тут услышали взрыв. Наш командир полковник Набиев объявил о штурме, приказал мне следовать за ним в школу. И мы одними из первых вместе со спецназовцами зашли в здание с торца спортзала. Там была выломана стена. Кругом все полыхало, горели люди, мы словно попали в ад!

Командир сказал мне вывести одну из заложниц - пожилую женщину. Когда я вернулся в здание, он передал мне еще одну пострадавшую – школьницу. Она была вся в крови и сильно обезвожена. Помню, свистели пули, а я держу ее на руках и думаю: «Лишь бы донести». Пробежав метров сто, передал девчонку местным жителям, ее увезла «скорая». Затем развернулся и побежал назад к командиру. В этот момент прогремел мощный взрыв. Мне попало что-то в глаза, и я упал. Сколько это все по времени происходило, не знаю, все было как в тумане. Когда очухался, добрался до Набиева, который уже вышел из школы. Затем с остальными нашими ребятами мы засели в одном из классов, укрылись партами и стали отстреливаться, только вот от кого - непонятно. То ли от своих, то ли от террористов. Ведь вокруг творился беспредел! Еще в самом начале, когда наш отряд туда приехал, мы были в шоке от того, что все местные мужики ходят с оружием. Когда произошел захват школы началась суматоха. Кто-то убегал, кто-то палил, кто-то вытаскивал людей. Был просто беспорядок. И я не удивлюсь, что спецназовцы, пацаны, которые там полегли, погибли от шальных пуль местных ополченцев или наших солдат. Потому что мы видели со второго этажа, что когда они бежали к школе, со всех сторон велся обстрел. 

Когда наступило затишье я огляделся, и тогда только увидел, сколько вокруг мертвых. Видел груды обгоревших трупов, лежащего террориста без головы, в одном из классов «шахидка» себя взорвала - там одни кишки по стенам размазаны были, расстрелянных школьников, которых террористы из окна выбросили. Было, конечно, страшно на все это смотреть.

Мы с ребятами провели осмотр помещений, но ничего такого взрывоопасного не обнаружили. Все уже сгорело. Говорили, что вокруг школы все заминировано, но мы ничего не нашли. В спортзале на кольце баскетбольном была неразорвавшаяся бомба. У нее провода просто обгорели все. На следующий день мы стали вытаскивать тела. Сотни тел. До сих пор снится пол спортзала, усыпанного мертвыми детьми. Не забуду и день награждения. Помню, на плацу построили весь батальон и объявили, что мне присвоили медаль «За отвагу» и орден Мужества. Медаль «пришла» домой спустя два года, а ордена до сих пор нет, да и не будет, наверное...

Надеюсь, люди извлекли урок из тех событий и стали серьезней подходить к охране школ и вообще к антитеррористическим мероприятиям. У нас же в стране обычно как бывает: после происшествия лет пять бдят, а потом успокаиваются и все забывают, пока снова что-нибудь не произойдет.